Повторение кораблей в сильно уменьшенном масштабе в европейских языках называется без изысков — кораблестроение. На Руси при Петре I это занятие именовалось «искусством добрых пропорций», а в советское время — судомоделизмом. Но суть одна: изготовление моделей — уникальное явление, соединившее все виды декоративно-прикладного искусства.
История судомоделизма в России не могла начаться раньше создания Петром Великим морского флота. За 25 лет его радикального царствования было построено 30 верфей и набрана 15-тысячная армия корабельных плотников, которые в общей сложности спустили на воду не менее 150 линейных кораблей и фрегатов, более 360 галер и тысячи легких судов для вспомогательных целей.
Возвращавшиеся после обучения за границей корабелы, а также специалисты «по убору», «каютному столярству», «молеванию» получали освидетельствование в Адмиралтействе как «добрые мастера». Приглашенные из-за границы резчики и позолотчики имели по нескольку десятков подмастерьев и письменно обещали не утаивать профессиональных секретов от русских учеников. Для особо важных, в полном смысле авторских работ приглашались светские мастера. Так, для носовой части корабля «Не тронь меня» знаменитый Растрелли вырезал поясную статую Петра.
Модели кораблей под миниатюрными парусами являли собой образцы пропорций, судостроительных технологий и специфического дизайна. Они хранились в специальной Модель-камере, учрежденной Петром для обучения будущих судостроителей, а также в мастерских Морского музея и Санкт-Петербургского порта.
Гордость петровского флота составляли линейные корабли и фрегаты. Обводы корпуса находились эмпирически: палубы имели столь полные очертания, что в плане ватерлиния напоминала прямоугольник. Это обеспечивало судну плавучесть и устойчивость. «Убор», или декор, зависел от ранга судна. Корма рядовых кораблей украшалась гербом, который поддерживали святые, воины, амуры или звери. Рельефы и скульптуры держались на расклепанных болтах, что делало их практически несъемными. Резьба обильно золотилась. Для большего блеска и защиты от морской воды ее покрывали слоем левкаса и полировали. Носовая скульптура — обычно победоносно устрашающие львы или орлы — играла не только символическую, но и чисто утилитарную роль, закрывая громоздкое угловое соединение оконечности корпуса. Убранство корабля всегда служило патриотическому духу, к примеру, пятиметровая скульптура Георгия Победоносца, поражающего дракона, на 88-пушечном корабле «Норд-Адлер». Названия — «Гангут», «Шлиссельбург», «Кронштадт», «Нарва» — говорили о выигранных сражениях и завоеванных городах, а орнамент этих судов — аллегорические или житийные картины — придавал историческим событиям вневременность мифологем. Заимствование и признание барочных форм в отделке кораблей проходило с существенным — на 20–30 лет — опережением «сухопутной» архитектуры. Русские мастера привозили из Европы не только новые материалы и технологии, но и знание стилистических нюансов. Тонко согласованный с волновой природой морской стихии и особенностями корабельной конструкции стиль барокко покорил стремившегося к европейскому признанию Петра, приветствовался Екатериной Великой и удержался до правления Павла, когда в архитектуре и прикладном искусстве уже господствовал классицизм.
Для того, чтобы получить доступ к полной версии статьи, оформите подписку на электронную версию журнала «Русская рыба».
Это можно сделать прямо на нашем сайте за 1 минуту, зарегистрировавшись в Личном кабинете — https://rusfishjournal.ru/my-account/
