Начальнику Управления контроля, надзора и рыбоохраны Росрыболовства Андрею Здетоветскому приходится нелегко, равно как и рыбоохране в целом. Экономические сложности заставляют народ все больше «подрабатывать на воде» или, проще говоря, заниматься браконьерством. Статистика правонарушений за последние два года хоть и не намного, но выросла. Вместе с тем количество штатных инспекторов рыбоохраны, которых и так объективно не хватает, в нынешнем году и вовсе сократилось на 10 процентов. Их зарплата, которую выделяет федеральный бюджет, вряд ли может считаться предметом особой гордости. А соблазнов в этой профессии более чем достаточно. Иной раз можно просто отвернуться, и «черная премия» не заставит себя долго ждать. О нравственном выборе и стратегических перспективах российской рыбоохраны — наш разговор. Беседовал Антон Белых.
На Байкале браконьерствуют не все
— Начнем с болезненной темы предстоящего запрета на вылов байкальского омуля. Есть мнение, что во многом здесь «постарались» именно браконьеры из местных жителей, для которых подобный промысел является чуть ли не исторической традицией.
— Роль браконьерства в стремительном сокращении популяции омуля, конечно же, есть, но это отнюдь не единственная причина, по которой байкальский омуль оказался в бедственном положении. И уж совершенно нельзя говорить о том, что все местные жители только и делают, что добывают его в запрещенных количествах. Судите сами: в Иркутской области проживает порядка двух миллионов человек, и еще 300 тысяч живет в Бурятии. Если бы даже половина из них браконьерствовали, то популяция омуля была бы уничтожена за неделю, достаточно каждому поймать по одной рыбе. Хотя традиции рыбалки на Байкале сильны, и вполне легальные любители разрешенными орудиями лова могут за одну рыбалку поймать 50–60 кг омуля. Что уж говорить о браконьерах. Тем не менее есть и другие составляющие, в первую очередь, ухудшение экологии озера Байкал, которые, на мой взгляд, нанесли не меньший вред, чем браконьерство.
— Запрет сможет искоренить или хотя бы уменьшить браконьерскую составляющую?
— Как правило, запретительные меры не достигают стопроцентного эффекта. Уменьшить — да, безусловно, ведь незаконного омуля нельзя будет свободно продавать или перевозить. Омуль получит статус нелегального товара, а если перекрыть рынки сбыта, то браконьерская составляющая сократится в разы. Другой вопрос, что начнется процесс замещения, а скорее, даже имитации замещения байкальского вида другими. Есть, например, ленский омуль, а в сибирских и дальневосточных водоемах обитают другие виды омуля. Но, к сожалению, сотрудники ни рыбоохраны, ни правоохранительных органов зачастую просто не смогут отличить их от байкальского, поскольку здесь нужны определенные ихтиологические знания. Тем не менее действовать в этом направлении необходимо.
Нелегальной черной икры в Москве меньше не стало
— В Москве черную икру по-прежнему при желании можно купить на рынках.
— Можно, хотя следует отметить, что розничная цена на черном рынке на икру растет и уже превышает 30 тысяч рублей за килограмм. И наоборот, отпускная цена в месте вылова на осетровую икру падает. В том же Николаевске-на-Амуре она составляет уже 5–7 тысяч рублей за килограмм, хотя еще пару лет назад доходила до 10 тысяч. Жестче стал контроль со стороны правоохранительных органов, браконьерам приходится идти на разные хитрости при транспортировке и хранении, в результате страдает качество продукта, и это тоже должно оттолкнуть потенциальных покупателей.
— Время от времени в прессе проходит информация о задержании крупной партии осетровых и черной икры. Можно ли сделать подобную работу более системной?
— Как известно, у сотрудников рыбоохраны нет полномочий самостоятельно проводить рейды и задержания на путях транспортировки, в местах хранения и реализации браконьерской продукции. Мы можем это делать только вместе с правоохранительными органами. И мы в этом заинтересованы. Есть случаи успешной реализации таких мероприятий, за что мы благодарим коллег из МВД и ФСБ. Но, к сожалению, пока не удается выстроить полноценное системное взаимодействие. По-прежнему браконьерская осетрина открыто лежит на прилавке, а черная икра где-то рядом, под этим же прилавком. Мы продолжаем поиск взаимовыгодных форм совместной работы, и большая роль в решении этой задачи принадлежит Генеральной прокуратуре.
Инспекторы тоже нуждаются в защите
— В последнее время участились случаи нападения на инспекторов рыбоохраны с применением оружия, в том числе и огнестрельного. Чем это вызвано? И какие меры вы намерены принимать?
— Браконьеры стали более агрессивными. Причем это касается не только организованных групп, но и так называемого бытового браконьерства. Кризис сказывается на людях, для некоторых браконьерство — шанс прокормить свою семью, отсюда и такая неприкрытая озлобленность. За последний год было 24 случая нападений на инспекторов, это вызывает тревогу. Инспектор — это государственный служащий, находящийся при исполнении своих обязанностей. Нападение на него карается по всей строгости закона, это следует помнить импульсивным гражданам.
— Разговаривая на Байкале с сотрудниками рыбоохраны, Илья Шестаков согласился с их предложением, что инспекторам необходимо иметь травматическое оружие для защиты. Когда эта, безусловно, конструктивная идея станет реальностью?
— Рыбоохрана сегодня имеет оружие. Мы можем и в ряде случаев используем охотничье оружие в качестве служебного. Приобретаем и боевое. Вместе с тем есть сложности по организации его ношения, применения и хранения. Поэтому мы прорабатываем вопрос использования травматического оружия. Необходимо откорректировать нормативно-правовую базу, чтобы уже в следующем году наши инспекторы смогли носить «травматы» и применять их как оружие самообороны. Конечно, когда браконьер достает охотничье ружье или карабин, то защищаться необходимо. С голыми руками противостоять такой угрозе бесполезно и опасно для жизни.
— Не могу не спросить, как идет процесс выбора и утверждения новой формы для инспекторов?
— Образцы форменной одежды установлены приказом Росрыболовства, зарегистрированным в Минюсте. Большинство из них стандартны и унифицированы с другими ведомствами. Проблема с образцами полевой спецодежды. В целях обеспечения единообразия Росрыболовство отобрало и протестировало образцы такой формы. Нужно ведь учитывать, что форма должна быть разной для севера страны, юга и средней полосы, где климатические условия отличаются друг от друга. При этом форма должна быть удобной, влагостойкой, а главное, качественно сшитой, чтобы комплекта хватало на несколько лет. В следующем году мы надеемся подготовить стандарт. После чего все процедуры закупок будем проводить в соответствии с ним. Решение этой задачи лимитировано недостаточным финансированием материально-технического обеспечения территориальных управлений.
Беспилотники уже на службе Росрыболовства
— В прошлом году знаковым событием стала закупка беспилотников для наблюдения за браконьерами. Как можно оценить сейчас эффективность их работы?
— Хотел бы уточнить, что первые беспилотники были закуплены Росрыболовством еще несколько лет назад. Другой вопрос, что первая партия этих аппаратов могла использоваться лишь для визуального наблюдения за водоемами. Те модели, что мы приобретаем сегодня, могут уже делать фотографии и видеосъемку, которые могут уже использоваться при судебных разбирательствах. Мы сознательно не распространяем информацию, в каких местах эти беспилотники применяются в данный момент, но эффект от их использования очевиден. Были случаи, когда одно только появление такого аппарата заставляло людей прекращать незаконный промысел. Так что по большому счету беспилотники — это будущее рыбоохраны.
— Беспилотники ведь используют и крупные браконьерские структуры для того, чтобы отслеживать перемещения инспекторов.
— Действительно, организованные группы на Дальнем Востоке и на юге России прекрасно оснащены. У них есть не только беспилотники, но и современные скоростные катера, чтобы уходить от погони, есть целая система наблюдателей, закупщиков, посредников. Порой, что уж скрывать, есть и прикрытие среди недобросовестных государственных служащих, в том числе сотрудников рыбоохраны.
Создадим службу собственной безопасности
— Сразу хочется спросить: коррупция в органах рыбоохраны — это система или частные случаи?
— Если брать по стране в целом, то частные случаи. Но в некоторых регионах это исторически было системой, и с этой системой мы боремся принципиально. Если узнаем о подобных случаях, то виновные отвечают в соответствии с Уголовным кодексом, а их руководители либо снимаются, либо понижаются в должности. В этом году уже был проведен ряд мероприятий, по результатам которых руководители разного уровня, а также инспекторы были уволены со своих должностей. Эту работу мы будем продолжать на постоянной основе Что же касается уличенных сотрудников, то с человеческой точки зрения их понять можно. Подчеркну: понять, но не принять. Средний уровень зарплаты инспектора вместе с премиями составляет порядка 25 тысяч рублей. Сами можете прикинуть, хватит ли этого на полноценное содержание семьи, особенно с маленькими детьми. А ведь инспектор по закону не может заниматься еще какой-то официальной коммерческой деятельностью. Вот и получается: чтобы не воровать, нужен дополнительный доход, поэтому на эту работу зачастую идут пенсионеры вооруженных сил или МВД, которые получают еще отдельную неплохую пенсию. В этом случае в сумме они получают приемлемый доход. Если дополнительного дохода нет, то появляется известный соблазн.
— Получается замкнутый круг: человек, может, и хочет работать честно, но быстро понимает, что приходится выбирать между государственным долгом и жизненными интересами.
— Государство должно мотивировать и стимулировать работников рыбоохраны законными методами, и мы сейчас ведем активную работу в этом направлении. В частности, на мой взгляд, было бы эффективно задействовать в этом не только федеральные бюджетные деньги, но и средства субъектов Федерации, поскольку они также должны быть заинтересованы в сохранении водных запасов. А что касается коррупционеров, то готовится решение о создании в Росрыболовстве службы собственной безопасности, которая сможет эффективно решать задачи по противодействию этому злу. При решении этих вопросов вся система рыбоохраны сможет работать максимально эффективно, в чем заинтересованы и все честные рыбаки, и наше государство в целом.
Браконьерство в цифрах
За первое полугодие 2016 года у браконьеров изъято почти 500 тонн незаконно пойманной рыбы и других водных биоресурсов. Это на 17,6% превышает показатель за аналогичный период прошлого года. Сумма наложенных административных штрафов за январь–июнь текущего года составила 212,4 млн рублей. Всего в ходе рыбоохранных рейдов на внутренних водоемах Российской Федерации выявлено более 67 тысяч нарушений законодательства в области рыболовства. Количество изъятых у нарушителей орудий лова увеличилось на 18,6% — до 182,8 тыс. единиц, число арестованных транспортных средств возросло на 3,3% — до 13,5 тыс. единиц. В следственные органы передано 2,5 тысячи материалов, по которым возбуждено полторы тысячи уголовных дел.
