Известный афоризм: «Что такое средний возраст? Это когда мужчина мечтает, чтобы «да» ему сказал банк, а не девушка». Средний возраст рыбодобывающего флота в России составляет порядка 30 лет. Для мужчины нормально, а вот для корабля не очень. Еще немного, и ему будет не до любви потенциальных покупателей рыбной продукции. Причем необязательно девушек. Встать бы с кровати, вернее, выйти бы в море. Поэтому флот необходимо обновлять, а для этого нужна если не любовь, то хотя бы понимание и согласие со стороны банковского сектора, которому предстоит кредитовать проекты по строительству новых судов.
Текст: Сергей Сибиряк
Никто в мире еще не видел банкира, который бы вдруг воскликнул: «Какой замечательный проект, я с удовольствием прокредитую его!» Опытные финансисты всегда стараются максимально застраховаться от любых рисков и по возможности переложить их на других участников проекта, а в идеале — на государство, поскольку оно платит всегда. Никто не отрицает, что риски при строительстве судов действительно есть. Например, первый вице-президент, начальник департамента проектного и структурного финансирования АО «Газпромбанк» Андрей Белоус, выступая на Восточном экономическом форуме, отметил, что на пике платежей по кредитам рыболовецкие компании будут вынуждены два-три года отдавать всю маржу банкам, что создает определенные неудобства как самим компаниям, так и финансистам. Последним хотелось бы больше гарантий.
Впрочем, банкиры быстро расставили приоритеты и верно оценили проблему, поскольку считают, что рыбаки — далеко не самое слабое звено в цепочке. Рыбаки и дело свое знают, и сами отнюдь не банкроты. Проблемы могут возникнуть у тех судоверфей, которым нужно быстро строить не просто рыбопромысловые суда, а современные и экономичные, с возможностью глубокой переработки улова прямо на борту. К примеру, вице-президент компании «Антей» Сергей Скляр рассказал на ВЭФ, что его компания заказала краболовное судно, но оно будет специализироваться не только на крабах и вполне сможет работать в качестве процессора. А чтобы не простаивать в межсезонье, такое судно способно дополнительно вести еще и ярусный лов. Получается совершенно другой, многофункциональный корабль с более эффективной экономикой. Но, к сожалению, он будет построен по норвежскому проекту, хотя и на российской верфи.
«Сам процесс формирования проекта достаточно долгий и занимает от года до полутора лет. Не хочется терять время, — говорит Сергей Скляр. — Если рассматривать строительство на Дальнем Востоке, то, конечно, здесь есть верфи, которые способны это сделать, но опять же у них нет проектов. И насколько быстро они сформируют эти проекты, мы не знаем».
Именно поэтому Андрей Белоус предлагает в финансово-кредитной политике сделать акцент на верфи, которые банкиры, кстати, за последний год изучили достаточно хорошо. Верфи должны иметь возможность взять кредиты на свою модернизацию и закупку нового оборудования.
«Как одно из предложений — как можно больше задействовать Государственное экспортно-кредитное агентство РФ (ЭКСАР), — говорит Андрей Белоус. — Есть аналоги: большой, известный всем проект «Ямал СПГ», где ЭКСАР застраховал не российский экспорт, а строительство предприятия, которое будет осуществлять экспорт. Рыбная отрасль также экспортно ориентированная, поэтому мы с ЭКСАР уже начали прорабатывать возможность увеличения кредитоемкости именно верфей».
То есть банкиры и государство в лице ЭКСАР становятся заинтересованы не просто в том, чтобы банки дали кредит рыбакам, которые его либо вернут, либо по каким-то причинам нет (а причин, кстати, может быть миллион). Задача состоит в том, чтобы верфь построила судно с заданными параметрами, которое могло бы эффективно вести промысел и обеспечило запланированный объем экспорта, за счет которого и будут погашены кредит и проценты по нему. В этом варианте все будут работать, как в единой команде, а не кивать друг на друга. В результате шансы на успех объективно возрастают.
Первые результаты заявочной кампании на инвестиционные квоты дают основания предположить, что рыбная отрасль вполне может быть высокодоходной как для самого бизнеса, так и для государства. По данным на начало осени, в Дальневосточном бассейне в конце августа была уже почти выбрана инвестквота на минтай и сельдь. Она равна 325 тысячам тонн, а заявки на строительство судов под нее — на 250 тысяч тонн. По строительству береговых заводов, квоты под которое составляют 110 тысяч тонн, уже зафиксировано превышение объемов, и будут проведены конкурсы на понижение стоимости. Также давно превышены заявки по строительству перерабатывающих заводов под белорыбицу: выделено 18 тысяч тонн, а заявок подано уже на 40 тысяч. Не выбраны инвестквоты на белорыбицу лишь по новым судам: предполагалось 54 тысячи тонн, а пока есть заявки лишь на 15 тысяч. Но эксперты ожидают, что и к этим квотам рыбаки проявят должный интерес.
От успешного решения проблемы обновления флота зависит все остальное: качество и доступность рыбных продуктов для населения, доходы рыбных компаний и бюджетов различных уровней. Всем уже понятно, что на кораблях среднего возраста далеко не уплывешь.
«Если ничего не предпринимать в плане строительства новых кораблей взамен изношенных, то к 2020 году уже образовалась бы физическая нехватка судов и не было бы возможностей даже просто поддерживать существующий уровень добычи», — считает Ермолай Солженицын, старший партнер международной консалтинговой компании McKinsey & Company.
Как известно, любой кредит основан на доверии и видении лучшего будущего. И не сказать, что у российской рыбы оно мрачное. Мировые запасы дикой рыбы постепенно сокращаются, и не исключено, что в ближайшем будущем именно российская дикая белая рыба перейдет в категорию премиальных продуктов в мире с соответствующей корректировкой цены в сторону повышения. Если ее не продавать в сыром виде в Китай, а делать филе и фарш в России, то и сами компании, и государство получат от этого всю выгоду. А если соблюсти баланс между продажей рыбы за рубеж и поставками на внутренний рынок, то можно застраховаться и от скачков цен на импортное оборудование, поскольку определенную долю выручки рыбаки получают на внешних рынках в валюте.
Российское правительство уже дало целый ряд льгот всем участникам этой производственной цепочки. Рыбакам — квоты, судостроителям — налоговые преференции, банкирам — гарантии и субсидирование процентной ставки, в результате чего шансы возврата денег резко возрастают. Рыбопромышленникам, помимо инвестиционных квот на новые предприятия, будут предоставлены преференции перед иностранными поставщиками по сбыту продукции на внутреннем рынке. Благо некоторые страны сами спровоцировали их своей санкционной политикой. Так что кризис среднего возраста, который неотвратимо настигает российский рыболовный флот, может быть успешно преодолен, и сто современных судов, о которых говорится в Стратегии развития рыбохозяйственного комплекса до 2030 года, выйдут на промысел и морскую переработку улова уже в обозримом будущем.
