В московской детской библиотеке № 20 имени А.А. Дельвига выбрали победителей поэтического конкурса «Рыбье царство». За два месяца жюри, в которое вошли известные профессиональные поэты, отсмотрело и оценило более 200 произведений на «рыбную» тематику, присланных со всей страны. Победители получили ценные призы от спонсоров конкурса — пивоваренной компании и онлайн-магазина, торгующего рыбными продуктами.
Текст: Сергей Сибиряк
Участники конкурса, впрочем, соревновались явно не за призы. Для настоящего поэта рыба и все, что с ней связано, — это такой же сложный архитипический образ, как любовь и смерть, вмещающий в себя часть жизни человека. Недаром его так часто используют в своих произведениях художники, писатели и поэты.
На дне Амура жизнь уходит в ил.
И раки до весны хранятся в иле.
Со дна подняли мальчика. Я выл.
А рядом мужики сомов ловили…
В какой-то момент показалось даже, что философское осмысление «рыбного бытия» и его очевидное сходство с человеческим преобладает среди тех десяти произведений, отобранных жюри в шорт-лист конкурса, но один из его членов Юрий Угольников уверил, что на конкурс прислали довольно много светлых и жизнеутверждающих произведений.
«Здесь, конечно, в шорт-листе собрана квинтэссенция всего того, что прислали, но вот жизнерадостные тексты значительно уступали в художественном плане тем, где осмысляются какие-то вопросы жизни, — говорит Юрий Угольников. — То, что сложнее, всегда, как правило, интереснее. Хотя вот у Саши Чёрного или Игоря Северянина хорошо получались сложные жизнеутверждающие тексты. С другой стороны, на дворе осень, мокро, темно и сыро. Если бы конкурс проводили летом, я уверен, настроения были бы другие».
Но одно из первых мест заняло простое по форме и очень поэтичное стихотворение «Осенние рыбы» Дарьи Герасимовой, которая рисует иллюстрации к детским книгам.
«Для меня это очень неожиданно, — призналась автор. — Я ведь себя ощущаю больше художником».
Организатор конкурса поэтесса Алёна Бабанская сообщила, что жюри не ожидало такого наплыва желающих поучаствовать. Причем с самого начала, в августе, стихи шли не очень активно, но за последнюю неделю их пришло в два раза больше, чем за все время. Пришлось срочно увеличивать количество членов жюри, которые, кстати, не имели права сами участвовать и не знали авторов, которые проходили под номерами. Каждый из членов жюри выставлял оценку от одного до десяти баллов. Основной целью конкурса было выявление новых талантливых поэтов.
«Но с самого начала стихи были довольно высокого художественного уровня, — заметила Алёна Бабанская. — Мы сами удивлялись, что на такую, казалось бы, узкую тему участники прислали столько много работ».
Хотя по условиям конкурса объем сочинений не должен был превышать 40 строк, было прислано две поэмы и семь прозаических произведений. Многие претенденты явно грешили алкогольной тематикой. Понятно, что различные спиртные напитки очень хорошо сочетаются с рыбой, да и сам процесс рыбной ловли предполагает их наличие. Однако и в настоящей рыбалке, и в настоящей поэзии это не главное. Что прекрасно показал один из авторов, вошедших в десятку финалистов, но, к сожалению, оставшийся без награды.
Встали удочки как тоненькие мачты
на обветренных холодных валунах.
Колокольчик замер, ждут удачи
рыбаки в засаленных штанах.
Вермут с оранжиной сладко пьется.
Крепкий табачок уходит влет.
Как прекрасно на земле живется,
даже если рыба не клюет!
Можно сказать, что любой рыбак в душе обязательно поэт, и это не будет слишком уж большим преувеличением. Что остается делать, когда сидишь на свежем воздухе и ждешь удачи? Но верно и обратное: многие поэты — тоже рыбаки.
Муж Алёны Бабанской очень любит проводить время с удочкой, да и она сама не прочь вытащить из-подо льда парочку-другую форели.
Один гостей конкурса поэт и исполнитель песен Владимир Шиленский пришел на конкурс уже в рыболовном облачении, поскольку этой ночью собирался идти за налимами.
— А вы знаете, на какую приманку в ноябре ловят налимов? На свет костра…
Участникам конкурса он прочел свое стихотворение «Голомянка» об удивительной небольшой байкальской рыбке, почти целиком состоящей из жира. Она является основой пищевой цепочки обитателей великого озера, и без нее в нем не было бы ни омуля, ни нерпы, ни другой живности, которой так славится Байкал.
Голомянку все едят с охотой —
омуль, чайка, нерпа и медведь.
Только человеку от икоты
с голомянки можно помереть.
Вот ведь — даже мир спасать изволишь,
будто голомянка, все равно
для кого-то ты еда всего лишь —
пищевой цепочки ты звено.
И именно поэт может образно сформулировать место человека в этой всемирной пищевой цепочке, которое совсем не соответствует гордому наименованию «царя природы».
В мире — журчание, шорохи, всплески…
Здесь не видны серебристые лески,
спущенные из куртин облаков,
скрывших от глаз и самих рыбаков.
Сидя на корточках, стоя, вразвалку…
Очень уж ангелы ценят рыбалку!
Души людские у них — поплавки,
люди — жуки, мотыли, червяки,
шитики, мухи… Живая приманка!
Ангелы любят удить спозаранку,
впрочем, улову ухой не кипеть:
ангелы ловят костлявую смерть.
Вот человечек дрожит на придонье,
смерть приближается…
Тронет — не тронет?
Клюнула! В небо взметается нить.
И — время наживку сменить.
Да, не выходит порою подсечка —
ангел забросит опять человечка,
прядку откинет с высокого лба…
Так вот! А вы говорите: судьба.
Впрочем, у рыбака, поэт он или нет, всегда есть время подумать над тем, кем он является в этом мире: его созидателем или браконьером.
«В финал вышли действительно настоящие и очень хорошие стихи, — говорит поэт и издатель альманаха «Слова, слова, слова», популяризирующий русскую поэзию в Америке, Вадим Молодый. — Русская поэзия не умерла, она продолжает существовать, и это очевидно». Сейчас многие поэты публикуются на специализированных сайтах, где находят друг друга для общения и сотрудничества, как и в данном случае.
А произведения победителей публикуются в журнале «Русская рыба» и популярном литературном журнале «День и ночь».
III место
Любовь Колесник (Тверь)
Господи, я карась…
Господи, я карась, зрачки у меня круглы
Я уходил на дно, ты вынул меня из мглы
Я колебался в иле меркнущей чешуей
И улетел за леской за ледяной шлеёй
Господи, я карась, жабры мои красны
Бой затонувших звонниц к северу от Шексны
Я проплывал сквозь воды глядя на облака
Где оставляли люди бога без языка
Тина моя рутина серый небесный снег
Что же наворотил он этот твой человек
Рыбья моя хребтина хрустнет такая страсть
Я говорю спасибо, Господи, я карась.
III место
Наталья Полякова (Москва)
Говорят, за глаза
Говорят за глаза и вешают за глаза
На нитке от ветки до ветки.
Висишь и сохнешь, и редкая стрекоза
Навестит тебя. И дожди редки.
Сохнешь по морю, поджав плавник,
Жабры открыв на просушку.
А вечер к пивному бочонку приник,
Льёт пену в стеклянную кружку.
Но если представить, что нитки нет,
Нет боли в прошитых глазницах.
И горе — не море. И горя нет.
И рыба — немного птица.
II место
Михаил Свищев (Москва)
Такая жизнь
Такая жизнь, то в ножички, то в салки —
в подвале щука ляжет ли под гнет,
на оголенном проводе русалка
огнем бенгальским радостно сверкнет,
блеснет ли телом в полночи девица, –
так повелось во сне и наяву,
что женщине положено топиться,
а рыбе — оставаться на плаву,
а рыбакам — что в марте, что в июле,
мизинцами похмельными дрожа,
макать в судьбу — дырявую кастрюлю,
любовь, как соль на кончике ножа.
I место
Дарья Герасимова (Москва)
Осенние рыбы
Дождливою ночью,
Почуяв прохладу,
Осенние рыбы
Гуляют по саду.
Они,
Тихо-тихо,
Выходят из речки,
Шагают по травам,
Сидят на крылечке.
В садах,
Где промокли
Притихшие дачи,
Осенние рыбы
По яблоням скачут,
И песни поют
На своем языке.
И спелые яблоки
Катят к реке…
I место
Дана Курская (Москва)
Меланоцет Джонсона*
В кабинете пыльном Джонсон кладет пинцет,
двигает микроскоп,
моет стеклянный сосуд.
Этим январским утром миру подарен меланоцет
Джонсона.
Стоп.
Так отныне его зовут.
Если ты вечность жадно желаешь схватить за хвост,
Дам я рецепт,
чтобы вы с ней сплелись.
Открой, своей смерти этим замедлив рост,
меланоцет,
именем поделись.
Хищный удильщик, ты мой отныне весь,
плыви, моя кроха,
лампочки на усах.
Каждый мечтает, как может, остаться здесь:
палочки Коха,
ленточки Мебиуса.
А когда вдруг наступит, Джонсон, и твой черед,
уходи как январь,тихо и не скорбя, —
где-то в темных глубинах самых глубоких вод
плавает тварь, обессмертившая тебя.
* Примечание: меланоцет Джонсона — небольшая уродливая рыба, живущая на глубине более 4000 метров и способная проглотить добычу в несколько раз больше себя.
Номинация «Выбор спонсоров»
Алина Серёгина
Монолог Рыбы, Живущей в Сене
Клошар с наживкой! Скажу смиренно:
Мне безразлично, что ты творишь.
Я просто рыба, и дом мой — Сена,
А где-то сверху стоит Париж.
Когда поймаешь — поблей овечьи,
Мол, вот и ужин, да задарма!
Спроси, что хочешь, я не отвечу —
Я просто рыба, и я нема.
Не жду победы, не жду сигнала,
Могу быть первой, могу — второй,
Поскольку с детства тепла не знала —
Еще когда я была икрой
Бывает, мыслю меланхолично:
В какой я сгину сковороде?
Я просто рыба, мне безразлично,
Как много солнца в моей воде.
Я отмечаю: меня поймали,
Привет Парижу и здравствуй, крах!
Дышать сложнее, а так — нормально,
Я рыба, рыбам неведом страх.
Хватаю воздух, смотрю коровьи,
Смешная участь — попасть в меню!
Подарок неба — холоднокровье…
Но и его я не оценю.
