Прошлый год оказался в целом успешным для рыбодобытчиков Новгородчины. В области сейчас работает более 40 промысловых артелей, и большинство из них по итогам сезона показало увеличение вылова на 40‒50 %. Проблема заключается в том, что из-за нехватки перерабатывающих мощностей значительная часть добытой пресноводной рыбы уходит в другие регионы страны.
Текст: Влад Двоеглазов
Главная новость 2018 года для новгородских рыбаков: в местные озера вернулся снеток, которого не вылавливали более десяти лет. По всей видимости, сказались меры по охране его популяции и по его воспроизводству. Уловов снетка пока хватает только на уху, но рыбаки оптимистичны, говорят, что дальше будет больше. Ученые ГосНИОРХ считают, что добывать можно до 30 тонн снетка. А вот богатые уловы судака, леща, щуки и сопы новгородцы вынуждены увозить в другие регионы России.
До 2018 года новгородским рыбакам по объективным причинам не везло: то большая вода, то слишком низкий уровень озера Ильмень — главного промыслового водоема Новгородчины. Прошлогодние богатые уловы леща, щуки, густеры позволили наконец поднять зарплаты. Если годом ранее промысловики говорили о среднем доходе в 16‒17 тысяч рублей, то сегодня он превышает 20 тысяч. Для ежемесячного заработка это, конечно, немного. К примеру, официальный уровень зарплаты в Новгородской области выше 30 тысяч рублей.
Проблема в том, что рыбаки могли бы зарабатывать и больше, но испытывают сложности со сбытом выловленной рыбы. Судака и щуку, которые пользуются повышенным спросом, стараются продать сразу, везут в охлажденном виде на рынки Великого Новгорода и в соседний Санкт-Петербург. Остальное пытаются отдать переработчикам, но их в регионе становится все меньше.
Собственные цеха по копчению или вялению рыбы промысловики Новгородской области традиционно не строят. Даже те, кто рискнул в свое время развивать переработку, сейчас сворачивают производство. И это притом что именно переработка традиционно приносит больше прибыли, чем сам вылов рыбы.
В деревне Взвад Новгородской области закрыл производственный цех самый крупный игрок местного рынка — «Красный рыбак». Предприятие за год выловило более тысячи тонн рыбы в Ильмене. Ранее на берегу работал цех, где рыбу вялили и коптили. Новые СанПиН поставили точку в бизнесе. Переоборудовать цех, подводить коммуникации и перестраивать помещения оказалось невыгодно.
Сегодня «Красный рыбак» большую часть улова отправляет в Астрахань. Там рыбу вялят, режут, упаковывают. И в готовом виде новгородская рыба возвращается в магазины, пивбары и на рынки Новгородчины. Оказалось, что выгоднее возить рыбу через полстраны туда и обратно, чем строить новый цех переработки. Только зарабатывают на этом переработчики Астрахани, а не Новгорода.
С проблемой сбыта и переработки улова рыбаки Новгородчины столкнулись два года назад. Все последние десятилетия сопу и леща, щуку и судака у них забирал рыбоперерабатывающий завод «Рыбный двор». Предприятие входило в десятку крупнейших рыбокомбинатов России. В месяц выпускали более 4 млн банок. Естественно, это была не только рыба из озер Новгородской области. Сырье везли со всей России: сельдь, скумбрию, горбушу, камбалу, палтуса.
Но бизнесмены решили рискнуть и расширить производство: запустить новые линии, увеличить ассортимент и объемы. Стоимость проекта определили в 315 млн рублей, договорились о банковском кредите на развитие.
После запуска первой линии рассчитывали на прибыль по 10 млн руб. в месяц и на эти деньги планировали уже завершить все строительство. Нашли площадку в 5 км от Великого Новгорода, начали стройку. Но ситуация в регионе изменилась, банк избрал новую политику кредитования, и финансирование проекта прекратилось. К моменту остановки стройки в 2017 году успели возвести цеха, холодильник, котельную, закупить оборудование.
С бывшим директором «Рыбного двора» спецкор «Русской рыбы» выехал на стройплощадку. Заснеженный пустырь и замерзшее озеро. В недостроенных и незастекленных цехах — самая настоящая метель. Холодильник на момент подготовки этого материала, то есть на конец января 2019 года, был опечатан судебными приставами. В нем было 68 тонн сельди, снетка, щуки.
В результате Новгородская область осталась без нового предприятия, а заодно и лишилась успешного старого завода. Сегодня недостроенный завод предлагают перепрофилировать под мясное производство или переработку молока. В Великий Новгород регулярно приезжают инвесторы из Санкт-Петербурга, ведут переговоры. То есть стройка, по всей видимости, не будет брошена на произвол судьбы.
Но рыбаки, разумеется, мечтают о завершении строительства именно рыбоконсервного производства, ориентированного в том числе на местное сырье. Ведь еще в 2016 году новгородские СМИ бодро рапортовали, что его «площадь будет одной из крупнейших на Северо-Западе в отрасли — почти 7 000 квадратных метров. Планируется выпуск 74 наименований продукции, штат — более 300 рабочих».
Конечно, сгущать краски и утверждать, что на Новгородчине нет рыбопереработки, тоже не следует. Да, местную рыбу из озер и рек не вялят, не коптят, не закатывают в банки, как в былые годы. Но перерабатывающие заводы есть, и они работают. Из Мурманска, Архангельска, даже с Ямала и Дальнего Востока на Новгородчину привозят замороженное сырье. Готовые консервы и пресервы отправляются в сети ретейлеров.
Ведь перерабатывать в Великом Новгороде по большому счету выгодно. В регионе достаточно дешевая рабочая сила, рядом мегаполисы — Москва и Санкт-Петербург. Кроме этого, есть и зарубежные рынки сбыта. К примеру, новгородский судак с успехом идет на экспорт в Польшу и Германию, причем в виде филе, то есть продукции с высокой добавленной стоимостью. Рыба продается под брендом новгородской, хотя на самом деле судака везут для разделки и упаковки из Ростова-на-Дону, Астрахани и даже из Казахстана.
«Мы выловили с января по декабрь почти 2 300 тонн. Из них 2 200 тонн — это в озере Ильмень, а 100 тонн — в малых наших водоемах. Это примерно на 700 тонн, то есть на 40 % больше, чем в 2017 году. Добыли больше леща, щуки, густеры, а судак у нас уже давно в пределах многолетнего уровня».
Станислав Хитров, экс-директор «Рыбного двора»: «Сейчас готовность завода — 70 %. Когда банк прекратил кредитовать, мы продолжали вкладывать в стройку деньги действующего предприятия, расположенного в самом Великом Новгороде. Стали работать по давальческой схеме, и все полетело. Работавший завод из-за долгов отключили от электросети и водопровода».
В итоге сложилась не совсем логичная ситуация. В регионе, по сути, не налажены горизонтальные бизнес-связи между рыбаками и переработчиками. Рыбу, которую здесь добыли, приходится везти на переработку в другие субъекты России, а местные заводы, наоборот, принимают на разделку рыбу из далеких краев и областей. И никого ведь ни в чем не обвинишь: таковы коллизии рынка. Может, и не всегда хорошо, когда говорят, что рынок — это лучший регулятор. Остается надеяться только на все того же снетка, ведь когда-то он считался гастрономическим брендом Новгородчины. Вряд ли его станут отправлять на переработку за тридевять земель.
