Лососевая путина на Камчатке поворачивает к своей завершающей стадии. На западе еще активно ловится горбуша, но продлится эта рыбалка не более двух с половиной недель. Промышленники заканчивают осваивать квоты на вылов кеты и уже поджидают кижуча. Он приходит на нерест последним.
На перерабатывающих заводах вовсю идет заморозка, засолка икры и закатывание лососей в консервные банки. Все это будет кем-то съедено в период долгой зимы, когда промышленники будут готовиться к новой красной путине.
Но сегодня мы отправляемся не туда, где лосось превращается в еду. Одновременно с промышленными рыбаками на нерестовых реках работают и другие ловцы. Их добыча – лососи в ярком брачном наряде. Именно он сигнализирует о том, что рыба готова к воспроизводству. В природе она мечет икру на дно реки, а самец оплодотворяет ее, поливая молоками. Как потом сложится судьба таких икринок одному богу известно.
И только те из них, кто попадет в лососевый родильный дом (рыбоводный завод), гарантировано превратятся в лососевых мальков.
От икринки до хвоста
Здесь, на реке Паратунке, на рыболовном стане Парамон, рыбоводы Паратунского экспериментально-производственного лососевого рыбоводного завода ведут процесс оплодотворения икры кеты. Завод находится в 45 километрах от Петропавловска-Камчатского в Елизовском районе.
По отливу, когда вода в реке падает, заводская бригада отправляется ниже по течению, чтобы отловить рыб-производителей. Их отлавливают неводом и «заводят» в ловушки, похожие на большие плавучие клетки. В этих клетках рыба дойдет до стана. Там ее пересадят в деревянные садки, притопленные в реке. В них кета сидит и «зреет» несколько дней.
Брачный наряд кеты в это время настолько ярок и причудлив, что сразу и не перечислить всех цветов и оттенков, которыми раскрашена рыба. Бордовые полосы на боках, словно пятна мокрой акварели, расходятся разноцветными переливами по краям. Зубы хищно торчат из отросших к нересту челюстей. По рыбьим и природным понятиям выглядит все это очень красиво.
Каждый день рыбоводы поднимают всех «девочек», сидящих в садках за хвосты, чтобы ощупать брюшки. Из созревшей рыбы икра сыплется в пластиковую емкость для оплодотворения словно бусины. Эти «бусины» главный рыбовод завода Оксана Осипенко щедро поливает молоками, отобранными у самцов. Так в каждой икринке зарождается маленькая рыбья жизнь.
«Икру мы помещаем в транспортировочный контейнер с водой из нашей же реки, — рассказывает она. — В нем она набухает примерно полтора часа. А потом, запакованная в контейнере, уже оплодотворенная и готовая к закладке в инкубаторы икра отправляется на сам завод».
Разложенную в колыбели инкубаторов икру нельзя фотографировать. В цехе закладки царит полумрак. Темно здесь, потому что в естественной среде икринки самка и самец прикапывают галькой, и она оказывается в темноте. Имитация такого процесса существует и на заводе.
Уже через два месяца из икринок на рыбоводов будут смотреть рыбьи глазки. Икринки превратятся в личинки, а личинки потом вырастут в мальков. По пути их ждет еще переборка, выбраковка, пересадка в просторные бассейны, кормежка и постоянный контроль. После новогодних праздников мальки станут полноценными рыбками и встанут на плав. А к весне кета вырастет в бассейнах завода до веса в один грамм.
Когда аквариум не для развлечения
«Чистить бассейны и кормить мальков нужно ежедневно. На нашем заводе автоматическая подача корма, но каждые два часа мы еще вручную рыбок докармливаем. Корма очень хорошие, поэтому к моменту выпуска мальков в реку они у нас вырастают крепкими, жизнестойкими, готовыми ко «взрослой» жизни в естественном водоеме. Начиная с апреля, мы будем постепенно отпускать наших «деток» в реку», — говорит Оксана Осипенко.
В этом году завод планирует заложить в инкубаторы более 21 миллиона икринок кеты. Из этого количества – 14,5 миллиона икринок – это государственное задание воспроизводства кеты. Все остальное – так называемый, «коммерческий малёк». Его выращивание оплачивают предприятия, так или иначе воздействующие на нерестовые водоемы Камчатки. Этого от них требует российское природоохранное законодательство. Среди таких предприятий и рыбопромышленные, и горнорудные, и даже связисты, тянущие через нерестовые реки оптоволокно в камчатскую глубинку.
Растут и государственные, и коммерческие мальки вместе. Рыбоводы даже не знают, какими конкретно предприятиями вторые из них оплачены. Все вместе рыбки плавают в огромных ваннах, через которые налажена постоянная циркуляция речной воды.
Оттого, что вода на заводе чуть теплее, а еда намного вкуснее, чем в реке, и нет вокруг никаких хищников, мальки растут сильными. Они намного крупнее своих собратьев, которые выросли за это же время в естественном водоеме. И поэтому скатываются на нагул в море увереннее и растут потом быстрее.
Рыбоводство — дело государственное
Результат работы Паратунского завода оценивается специалистами на «хорошо». Наука признает, что уже сформировано достаточно крепкое стадо кеты, которое возвращается на нерестилище в Паратунку. Когда завод начинал работу, стадо паратунской кеты было в глубокой депрессии. Сейчас оно неплохо восстановлено и считается, что почти 90 его процентов – именно заводская рыба.
Еще прежний главный рыбовод завода Елена Ставенко всегда шутила, говоря, что «наша рыба тетю Лену знает и к ней возвращается». И теперь все заложенные икринки вырастут, а выпущенные весной мальки вырастут и через три года вернутся в реку теперь уже к «тете Оксане». У кеты лучше, чем у всех других лососей развито «чувство дома».
Подтверждает это и Оксана Осипенко: «Кижуч может запросто не прийти, уйти в другую реку. А кета, если ее не выловили по дороге домой, стопроцентно вернется на завод. Конечно, львиная ее часть окажется в уловах промышленников. Это нормально – ради этого и работает воспроизводство. А вот главный враг проходящей на нерест кеты – это, конечно, браконьеры. Именно поэтому мы и работаем не только на самом заводе, но и ниже по реке. Нужно успеть отловить производителей. На реке много поселков, половина жителей которых приходят на реку как в свой огород».
Паратунка – река длинная. От моря до завода лосось должен пройти больше 60 км и очень постараться не попасть в сети. По согласованию с Главрыбводом в этом году впервые на камчатских реках вместе с госинспекторами в качестве рыбоохраны работает частная структура. Инспекторы круглосуточно курсируют по рекам, не давая браконьерам чувствовать себя вольготно. Не сказать, что это сможет искоренить браконьерство совсем, но по крайней мере поможет снизить прессинг на реки.
Пять рыбоводных заводов работают на Камчатке – Паратунский, Малкинский, Вилюйский, Кеткино и Озерки. Все они расположены в южной части полуострова. И обстановка с подходами лососей здесь благополучнее, чем на севере. В инкубаторах Малкинского завода уже лежит миллион икринок чавычи – элитного лосося Камчатки. Здесь же и на остальных заводах еще будут заложены кета, нерка и кижуч — всего 52 миллиона икринок по плану.
«Мы работаем в рамках государственной субсидии для выполнения госзадания. Вторая составляющая работы – деятельность, приносящая доход. И то и другое – выращивание мальков лосося с целью постпроизводства популяции. 29 миллионов мальков в этом году мы должны вырастить по госзаданию и чуть меньше по коммерческим контрактам. Рыбы в этом году немного, год не рыбный, но мы все-таки надеемся план закладки выполнить», — поделился надеждами начальник Северо-Восточного филиала ФГБУ «Главрыбвод» Сергей Ткачук.
По его словам, заводы Камчатки имеют замечательную материально-техническую базу. «Мы хорошо обеспечены всем – есть люди, есть желание работать, есть все условия для работы. А это значит, что лосось на Камчатке будет. Мы сделаем для этого все, что от нас зависит», — заверил нас он.
Природа любит подкидывать людям сюрпризы. Иногда они приятные, как небывалый ход горбуши на Камчатке в позапрошлом году. А иногда не очень – как пустые невода на восточном побережье в эту путину. Для того, чтобы научится не только брать от природы, но и что-то отдавать ей, и работают наши рыбоводы, способные из каждой крохотной икринки вырастить настоящего лосося.
