Пути рыболовные неисповедимы. Марк Патлис окончил университет по специальности «Ихтиология», работал в Московском зоопарке и на Центральной производственной акклиматизационной станции при Министерстве рыбного хозяйства СССР. А сейчас стал коллекционером, собирает картины, гобелены, папирусы, старинные книги и резные стулья. Но бывших рыбаков не бывает, и своим главным увлечением Марк Патлис считает спортивную рыбалку, которую он по мере сил развивает в нашей стране.
Текст: Антон Науменко
«Спортивная рыбалка — это по многим показателям фактически олимпийский вид спорта, есть гигантское количество людей, которые им занимаются, существуют как супердорогие виды, так и доступные любому рыбаку. Для спортивной рыбалки годится все: удочки, спининги, нахлыст и все остальное. На Западе есть торговые сети, которые ориентированы только на спортивных рыболовов. В США годовой оборот спортивной рыбалки составляет около 20 млрд долларов», — рассказывает Марк Патлис.
По его мнению, в России спортивная рыбалка по принципу «поймал — отпусти» находится в зачаточном состоянии. При этом, помимо бизнеса, этот вид спорта мог бы даже сохранить исчезающие виды рыб. При условии того, что водоемы, где разводились бы эти виды, принадлежали частникам, которые были бы финансово заинтересованы в их сохранении, а не в вылове на уху или ради икры. Как полагает Марк Патлис, меры, принимаемые для защиты водных биоресурсов, представлены лишь занесением некоторых видов рыб в Красную книгу, а также различными компенсационными мероприятиями. С одной стороны, это логично, но, с другой, иногда приводит к противоположным результатам.
«Занесение вида в Красную книгу не всегда означает его реальную защиту. Ведь цена этой рыбы на черном рынке вырастает в разы, браконьеры начинают настоящую охоту на нее, а штрафы у нас по-прежнему до смешного малы, — подчеркивает Марк Патлис. — Компенсационные механизмы хороши на бумаге, но если говорить откровенно, то у нас банально не хватает рыбоводных мощностей с современным оборудованием и технологиями».
В этой связи спортивная рыбалка могла бы стать неплохой бизнес-альтернативой по сохранению редких видов.
«Возьмем, к примеру, тайменя. Это наше достояние. Он есть только у нас, чуть-чуть в Монголии, и совсем немного в Дунае. Это рыба, которую нужно охранять с утра до вечера. Это самый крупный лосось в мире, который может достигать веса в 50–60 кг, он всегда живет в пресной воде и обладает всеми повадками хищника. С точки зрения профессионала, это суперспортивный объект. Рыбалка на тайменя может привлечь сотни тысяч и миллионы спортсменов со всего мира, Россия сможет зарабатывать очень солидные деньги. Но посмотрите, что творится на реках, где таймень еще остался. Его там варварски вылавливают сетями, а рыбоохрана из-за своей малочисленности не может пресекать все атаки браконьеров. В результате пойманный таймень весом 25 кг уже считается отличным трофеем. Если все останется так, как есть, то тайменя уничтожат уже через два-три года», — сетует Марк Патлис.
Он считает, что России следует взять на вооружение опыт тех стран, где спортивная рыбалка хорошо развита. Призовые фонды турниров сопоставимы с гонорарами в большом теннисе. В США только численность клуба любителей форели составляет 10 млн человек, и это огромная движущая сила. Рыбаки делают членские взносы и собирают внушительные бюджеты для сохранения форели. Известны случаи, когда они добивались сноса плотин для того, чтобы форель могла свободно пройти по реке. У нас о такой организованной активности приходится только мечтать. Нередко от подобных экологических инициатив чиновники просто отмахиваются.
При этом Россия может дать сто очков вперед фактически любой европейской стране в плане разнообразия водоемов и наличия в них дикой и здоровой рыбы, что делает нашу страну особенно привлекательной для мирового спортивного рыболовства.
«Сейчас в реках Европы естественных, диких популяций многих видов рыб почти не осталось, — утверждает Марк Патлис. — Там чрезмерно увлеклись искусственным выращиванием и выпуском такой рыбы, у которой иммунитет зачастую ослаблен за счет генных модификаций, ее успешно атакуют болезни и паразиты. Рыбу выпускают в открытые водоемы, но она не помнит, где родилась, и в периоды нереста сбивается с пути сама и путает своих диких сородичей. В общем, у них далеко не все гладко, и Россия, где еще немало территорий со слабой антропогенной нагрузкой, имеет хорошую ресурсную базу для спортивной рыбалки. Щука, хариус, ленок, нельма, сиг, жерех, судак, таймень, муксун, окунь, налим — это все прекрасные объекты для рыболовного спорта».
Впрочем, как считает Марк Патлис, богатый потенциал России можно реализовать только при наличии политической воли. А для этого необходимо осознание того, что интересы у спортивных рыбаков и государства общие.
В частности, участки для выращивания рыбы под спортивное рыболовство можно приравнять к участкам, которые выделяются под аквакультуру. Более того, размеры этих участков должны быть несоизмеримо большими, поскольку речь не идет лишь о садковом рыбоводстве. Владельцы таких участков будут заинтересованы в том, чтобы защищать рыбу от нелегального вылова, проводить мероприятия по мелиорации и бороться с загрязнениями. Говоря спортивным языком, они получают некий рыболовный стадион, на котором будут проводиться соревнования, и им самим будет выгодно содержать этот стадион в идеальном порядке. В дальнейшем же спортивная рыбалка может стать не только доходной статьей бюджета Российской Федерации, но и одним из эффективных способов сохранения ее водных биоресурсов. Звучит, конечно, необычно, но задуматься об этом явно стоит.
Фото: РИА Новости
