Байкалу тяжело. Статус ЮНЕСКО – дело хорошее, престижное, но на практике пользы от него объективно немного. Лес вокруг Байкала вырубают без особой оглядки на ЮНЕСКО, озеро и нерестовые реки загрязняют, создают каскады водохранилищ на Ангаре, уничтожая сами нерестилища. Браконьерствующие местные жители тоже не особо думают о мировом природном наследии. Им надо кормить свои семьи, а работы вокруг не так много. Территория байкальского бассейна огромная, контролировать весь вылов невозможно. Добавим сюда естественную бюрократическую неразбериху, ведь Байкал находится на территории сразу трех субъектов: Иркутской области, Республики Бурятия и Забайкальского края. Вот и получается, что спасение омуля, байкальского осетра, тайменя, хариуса, сига, стерляди и других ценных видов рыб напрямую зависит от эффективной работы рыбоводных заводов в регионе, своеобразных рыбных роддомов, которыми еще совсем недавно так гордились в стране и в мире. Текст: Занна Воронова, заместитель начальника ФГБУ «Байкалрыбвод».
Первым необходимость искусственного воспроизводства омуля на Байкале обосновал в 1886 году известный врач-краевед Николай Васильевич Кириллов. Это был настоящий фанатик в хорошем смысле слова. Он был родом из Тверской губернии, сам попросился работать в Сибири, лечил здесь людей, не имея порой даже самых примитивных лекарств, изучал местную природу и рыбную фауну в частности. В 1886 году он совершил поездку на Селенгинские рыбные промыслы, одним из первых поднял вопрос о хищнической добыче омуля в устье реки Селенги и о катастрофическом снижении улова. Более того, он ставил вопрос об искусственном разведении рыбы, отмечая, что «человек может заселить Байкал обильным количеством вкусного омуля наперекор всему».
Кириллова услышали спустя 33 года. Опыты по искусственному осеменению икры омуля впервые провели в 1919 году на Селенге. На следующий год в крестьянской избе была оборудована первая рыбоводная станция по переработке икры омуля. В 1924 году в Верхнеудинске организовали вторую станцию, где заложили на инкубацию 107 тысяч икринок. Советская власть поощряла подобные инициативы, правда, рыбозаводов поначалу не строила, и начиная с 1929 года разведение омуля проводилось необычным способом закладки икры в грунт. Сначала изготавливали канавы, в которые закладывалась икра и засыпалась гравием. В течение пяти лет закладка не превышала 10–50 млн икринок, а с 1932 года она повысилась до 90–225 млн штук. В грунт икра закладывалась в реках Посольского сора, в Селенге, в реках Чивыркуйского залива и в реке Кичере. В том же 1932 году вместо искусственных канав оплодотворенную икру стали закладывать в ящики, в которых ее засыпали слоем гальки.
Мальки из такой икры действительно получались, но со временем все же пришло понимание того, что заводской способ эффективнее.
Осенью 1933 года был запущен в эксплуатацию первый в Сибири Большереченский рыбоводный завод, который стал в основном заниматься воспроизводством омуля. Завод расположен в 12 км от озера Байкал, на берегу Большой Речки. Первоначальная мощность завода по закладке икры на инкубацию составляла всего 120 млн шт., но в дальнейшем она неуклонно возрастала, достигнув в настоящее время 1,25 млрд икринок. Именно благодаря Большереченскому заводу численность омуля в последующие несколько десятилетий планомерно возрастала. А главное, на примере его работы была доказана эффективность искусственного воспроизводства омуля. В конце сороковых – начале пятидесятых годов искусственное разведение было эффективнее естественного размножения по меньшей мере в три раза.
Кризис, который настиг популяцию байкальского омуля в конце 60-х годов, поставил вопрос срочного увеличения масштабов его искусственного разведения. Одного Большереченского завода было уже мало. На снижение запасов омуля оказали катастрофическое влияние изменения природных условий. Это нестабильность уровня воды в озере, интенсивная вырубка лесов на водосборной площади рек, приведшая к изменению их гидрологического режима. Немалый вред наносили массовый лесосплав и общее ухудшение условий естественного воспроизводства рыб вследствие сброса сточных вод промышленных предприятий. Вылов селенгинского и северобайкальского омуля уже в 1950–1960 годы превышал прирост их биомассы более чем в полтора раза. В итоге в 1968 году вылов омуля запретили, а повысить его численность решили за счет строительства двух новых заводов: Селенгинского и Баргузинского, которые и были введены в эксплуатацию к московской Олимпиаде. Было построено и еще два рыбоводных предприятия – Бельский рыбозавод и Гусиноозерское осетровое рыбоводное хозяйство, но они изначально были ориентированы на воспроизводство других видов рыб, главным образом сига и байкальского осетра. Сегодня обсуждается вопрос об их частичном перепрофилировании на воспроизводство омуля. Как бы то ни было, всего за время работы всех рыбозаводов на Байкале в озеро было выпущено более 50 млрд экземпляров личинок и 280 млн штук молоди омуля. И тем не менее численность омуля сегодня сократилась настолько, что остро встал вопрос о запрете его вылова.
Могут ли заводы выпускать больше? Могут: их суммарная мощность по закладке икры омуля на инкубацию сегодня составляет 3,75 млрд штук ежегодно, по подращиванию – 11,6 млн экземпляров молоди омуля и 2 млн штук молоди осетра. Данные науки дают обнадеживающую цифру. Кормовая база прибрежно-соровой системы озера Байкал способна прокормить 7,0 млрд личинок омуля. Иными словами, у Байкала есть резервы для восстановления популяции омуля и других ценных видов. Разумеется, при комплексном подходе, включая интенсивную и системную борьбу с незаконным выловом.
Для повышения объемов искусственного воспроизводства необходимо, с одной стороны, увеличить государственные плановые задания по выпуску рыбоводной продукции с соответствующим объемом финансирования и переориентировать на выпуск омуля значительную часть компенсационных мероприятий. А с другой стороны, нужно решать вопрос возможности отлова необходимого количества производителей.
В советские годы на территории Большереченского рыбоводного завода построили стационарную садковую базу, предназначенную для самостоятельного захода производителей омуля. На базе их выдерживали в садках для сбора икры. Пропуск омуля по Большой Речке осуществлялся в течение 1977–1983 годов. Количество дошедших до садковой базы производителей составляло до 42 %, это очень высокий показатель. Однако в связи с большими финансовыми затратами на проведение охранных мероприятий базу в итоге закрыли.
Вообще, в 70–80-е годы наука сделала большой шаг вперед в плане технологий искусственного выращивания омуля. Например, на рыбоводном пункте «Бельская грива» ставились опыты по совместному выдерживанию, нересту и сбору оплодотворенной икры в специальных садках. Благодаря многолетним опытам удалось найти оптимальный вариант устройства для нереста омуля. С 1984 года началось его внедрение. Этот способ сбора оплодотворенной икры, заменивший прежние способы сбора икры вручную, получил название экологического метода. При таком подходе процент оплодотворенной икры составляет минимум 90 %, увеличивается рабочая плодовитость, так как нерестятся только полностью созревшие самки, исключается травматизм икры и травматизм самих производителей, которых можно выпускать обратно в водоем. Иными словами, на Байкале был создан комплексный роддом для омуля высшего разряда.
Полностью на сбор икры омуля с использованием экологического метода все байкальские рыбоводные заводы перешли в 1988 году. Сам макет искусственного нерестилища демонстрировался на ВДНХ и на крупнейших международных выставках. Это был тот случай, когда наши ученые были мировыми лидерами, а китайцы, которые сейчас недостижимы в плане аквакультуры, в то время учились у нас. Опыт байкальских рыбоводов применялся в Чехословакии, Монголии и даже в Японии, которая всегда шла в авангарде высоких технологий.
К сожалению, одно творение человеческой мысли было подорвано, как это часто бывает, другими достижениями цивилизации. Из-за массового загрязнения рек Селенга, Баргузин и самого Байкала, активного судоходства, сплава леса и других пресловутых антропогенных факторов производители омуля просто перестали добираться до рыбозаводов, где они могли бы совершить нерест в комфортных и экологичных условиях. Раньше существовала практика, когда икру перевозили с одного рыбозавода на другой, но затем от нее отказались.
Из-за недостаточного финансирования на заводах в течение ряда лет не проводилось обновление производственных фондов и оборудования, заработная плата работников объективно невысока. Все это самым негативным образом сказывается на результатах работы рыбоводных заводов. Байкальский рыбный роддом, некогда один из лучших в стране и в мире, объективно захирел и обветшал.
Для повышения эффективности искусственного воспроизводства байкальского омуля требуется решить ряд вопросов и в первую очередь – актуализировать всю научную базу. Ведь прежняя создавалась в те годы, когда экологическая ситуация в регионе была гораздо более благополучной. Необходимо определить оптимальное соотношение объемов естественного и искусственного воспроизводства рыбы, гарантирующих относительную стабильность численности вида. Нужно провести оценку роли рыбоводных заводов в формировании запасов отдельных популяций байкальского омуля, сделать современную количественную оценку антропогенного воздействия на эффективность его естественного воспроизводства. В кратчайшие сроки надо разработать новые рыбоводно-биологические обоснования для всех заводов. Наконец, нужно создать условия для развития товарной аквакультуры в регионе, заинтересовать этим бизнес, который всегда мобилен и оперативен в таких вопросах. В регионе имеется достаточное количество малых и средних озер, прудов, карьеров, где можно создавать товарные рыбоводные хозяйства. От конкуренции с крупными государственными предприятиями ситуация изменится только в лучшую сторону.
Все это необходимо сделать для спасения не только омуля, но и других ценных видов байкальского бассейна, в первую очередь байкальского осетра, сига, тайменя, а в конечном счете и самого озера Байкал.
