Соловецкие острова — место сакральное. С одной стороны, для верующих, с другой — для потомков жертв большевистских репрессий. Это место сначала считалось колыбелью православной духовности, форпостом Русского Севера, а затем стало символом мученичества узников лагерей. На пятисотрублевой купюре изображен Соловецкий ставропигиальный мужской монастырь — в знак признания государством значимости этих мест для всей истории России. Но есть у Соловецких островов и более приземленная, но оттого не менее интересная миссия. По своим природным особенностям это чуть ли не идеальное место для развития аквакультуры и рыболовного промысла.
Текст: Зоя Москворецкая
В 2014 году Министерство природных ресурсов предложило присвоить Соловецким островам статус федерального заказника, то есть превратить их в некую полузакрытую территорию. Причины лежат на поверхности: место популярное, доступ свободный, сюда приезжает не менее 25 тысяч туристов в год. Большинство из них — паломники, которые ведут себя максимально уважительно к природе и окружающим. Но встречаются и откровенные браконьеры, и просто бескультурные граждане, для которых везде и стол, и дом. После них на Соловках остаются кучи мусора, пустые бутылки, кострища, брошенные сети и спиленные вековые деревья, которые помнят еще преподобных Германа и Савватия, основателей монастыря. Понятно, что такие гости Соловкам не нужны, и создание заказника эту проблему решит, так как въезд на острова станет строго регламентированным.
Впрочем, многим это предложение кажется слишком уж простым. Даже в РПЦ считают, что суровые правила федерального заказника могут отпугнуть паломников и туристов, желающих приобщиться к вере и осмотреть монашеские скиты на архипелаге, некоторые из которых остаются действующими. Ведь в начале 90-х многие монахи и послушники вернулись на Соловки и продолжают здесь духовное служение своих предков. А сто лет назад на архипелаге было 17 храмов, более 30 часовен, свыше 10 скитов и пустыней.
Участвуют в общественном обсуждении будущего архипелага и структуры Росрыболовства в лице Северного филиала ПИНРО. Конечно, статус и сакральное значение Соловков имеют первостепенное значение, но вместе с тем следует обратить внимание и на рыбохозяйственные возможности этих островов. Рыба всегда играла важную роль для жителей Соловков и может пригодиться им впредь.
«Далеко не всю территорию Соловецких островов следует охранять. Многие местные виды флоры и фауны не нуждаются в запрете на их добычу. Здесь можно ежегодно без вреда для запаса добывать до трех-четырех тонн окуня, полутора тонн ряпушки. В Онежском заливе, в том числе в прибрежной зоне Соловецкого архипелага, возможно добыть до двух тысяч тонн сельди, тысячу-полторы тонны наваги, на высоком уровне находятся запасы камбаловых и беломорской трески, — рассказывает руководитель Северного филиала ПИНРО Андрей Семушин. — Развитие малого рыболовецкого флота на Соловках могло бы существенно поддержать экономику архипелага. Короткие и выгодные логистические цепочки, наличие инфраструктуры на Соловках и, как следствие, всегда свежая и недорогая рыба на столах местных жителей, туристов и служителей церкви — разве это не достойная цель?».
По мнению Андрея Семушина, две тысячи тонн сельди по ценам текущего года — это минимум 80 млн рублей годового оборота даже без учета прибавочной стоимости на обработанную продукцию. Было бы совершенно неразумно терять такие возможности пополнить бюджет Архангельской области, причем эти деньги можно было бы пустить на развитие региона и непосредственно Соловецкого архипелага.
Рыбу на Соловках добывали еще древние поморы задолго до появления в этих краях монахов. К примеру, здесь можно увидеть несколько десятков выложенных из камней спиралевидных лабиринтов, назначение которых до сих пор полностью не разгадано. Считается, что они как-то использовались для ритуалов: многие культурологи предполагают, что с их помощью «ловили» души умерших предков, чтобы те не могли вернуться в мир живых. Одновременно лабиринты имели и более практическое применение: во время приливов и отливов рыба, попавшая в их проходы, не успевала выбраться, и рыбакам оставалось только собрать ее. В пользу этой версии говорит тот факт, что большая часть этих мистических сооружений расположена в основном у берегов, но не в глубине островов.
В 1436 году православные монахи основали Соловецкий монастырь. Постепенно он стал одним из самых богатых и сильных монастырей Русского Севера, уже через три столетия в нем проживало около 350 монахов и несколько сотен послушников и крестьян. Деревянные кельи и церкви отстроили в камне, а на Большом Соловецком острове появились мощеные дороги, новая гавань и большая кузница. Был построен и свой монастырский флот. Вначале монахи ловили сельдь и треску, но они не давали гарантированного крупного улова. Поэтому было решено устроить пруды в небольших заливах, чтобы рыбы хватало на всю братию. В полутора километрах от Соловецкого кремля монахи выбрали два небольших залива, куда заходила морская рыба, и с помощью валунов создали два бассейна. Берега укрепили теми же валунами, а на специально оставленных проходах к морю установили опускаемые решетки.
Сначала в прудах только держали заплывшую в них морскую рыбу, изымая излишки по мере надобности, но уже через некоторое время там же научились разводить треску и знаменитую соловецкую сельдь, которая по размерам и вкусовым качествам превосходит астраханскую и норвежскую. Из-за высокой жирности ее можно даже жарить без масла. Летом свежая, а зимой соленая рыба значительно обогатила скромную трапезу монахов, а беломорская сельдь на какое-то время стала символом изобилия Соловков. Можно и сегодня видеть каменные ряды и перегородки древних рыбоводов, теперь это культурное и архитектурное наследие островов.
В конце XIX века жители Соловков попытались освоить и разведение пресноводной рыбы. Острова Соловецкого архипелага не имеют рек и почти лишены родников, а запасы пресной воды содержатся в сотнях небольших реликтовых озер. К окуню, плотве, налиму и щуке, обитающих в небольшом количестве в озерах Большого Соловецкого острова, монахи завезли форель, европейскую ряпушку и еще несколько видов рыб. Ряпушка в итоге прижилась и благополучно обитает в озерах до сих пор. С форелью тогда довести дело до конца не получилось: большевики закрыли монастырь в 1920 году. Однако возможности для того, чтобы возродить рыбоводство, на островах имеются.
«Промысловая ихтиофауна внутренних водоемов архипелага представлена всего пятью основными видами рыб: ряпушкой, окунем, плотвой, щукой и налимом, — говорит старший научный сотрудник Северного филиала ПИНРО Геннадий Дворянкин. — В последние годы местные и приезжие рыболовы злоупотребляют использованием сетей, и ежегодный объем вылова уже достиг максимума. Эту проблему может исправить садковое рыбоводство: при грамотном подходе мы не только сохраним популяции местных видов рыб, но и добьемся максимальной продуктивности соловецких озер».
По своим гидрологическим особенностям эти озера очень привлекательны для аквакульутры. Глубина большинства из них составляет 10 метров и более, температура воды не превышает у поверхности +21°С даже летом. Кроме этого, у озерной воды низок уровень содержания органики и высока насыщенность кислородом.
«Такие условия идеально подойдут для радужной форели, — считает Геннадий Дворянкин. — С учетом небольших размеров озер оптимальной будет организация одного или нескольких малых рыбоводных хозяйств по выращиванию трех–пяти тонн товарной форели в год. Для этой цели подойдут озера площадью более 20 га, таких около тридцати на Большом Соловецком острове и три на острове Анзер. Расчеты показывают, что уже через полтора года такое хозяйство начнет приносить прибыль. А для того чтобы промышленное выращивание рыбы оказывало наименьшее негативное влияние на окружающую среду архипелага, в хозяйствах подобного типа необходим регулярный экологический мониторинг».
В начале 90-х сотрудниками СевПИНРО был проведен эксперимент по выращиванию лососевых рыб в морской воде. В одной из губ Большого Соловецкого острова в садке площадью 30 м2 из годовиков радужной форели и кумжи весом 60–80 г за три летних месяца было выращено около 300 кг порционной товарной рыбы средней навеской 250–300 граммов. По мнению специалистов, выращивание рыбы во внутренних водах островов обеспечит население и туристов доступными и качественными продуктами питания, сделает отдых здесь более привлекательным, создаст новые рабочие места и будет стимулировать развитие малого бизнеса в Архангельской области.
Понятно, что Соловки вряд ли когда-нибудь превратятся в одну большую акваферму, на этой крайности никто и настаивает. Но и полностью запрещать здесь вылов и рыбоводство представляется нецелесообразным. Хотя бы потому, что местные жители, которых здесь немало, лишатся своего традиционного промысла. РПЦ в принципе готова к диалогу. Конечно, сами монахи на лов выходить не собираются и аквакультурой заниматься тоже не планируют: времена уже не те. При этом рыба как продукт играет в православии особую роль, начиная от евангельского насыщения 5000 человек пятью хлебами и двумя рыбинами. Первые апостолы Христа, как известно, тоже имели рыбацкое прошлое. Да и во время поста рыбу, как известно, иногда вкушать разрешается.
В общем, компромиссы возможны. Например, можно запретить вылов той же сельди в районе Соловков крупнотоннажными судами, но при этом дать шанс малым судам. Ведь известно, к чему могут привести тотальные запреты: к росту браконьерства, не поощряемого ни церковью, ни государством, ни честными рыбаками. Иными словами, будущее Соловков зависит от умения договариваться, а уж совместить сакральность с порядком и экономической целесообразностью на практике вполне возможно.
